Опубликовано в журнале «Известия Восточного института»,
№ 1(21), 2013 год, с. 51-60.
РЫКУНОВ Дмитрий Эдуардович,
ст. научный сотрудник
КГАУК «Приморский государственный
объединённый музей имени В.К. Арсеньева»
Данная статья рассматривает некоторые малоизвестные аспекты появления, становления и развития кинематографа в г. Харбине в период с 1900 по 1945 гг., попытки создания в городе собственного кинопроизводства
Ключевые слова: Харбин, кинематограф, кинопрокат, эмиграция
On the question of Russian cinema in Harbin in 1900 – 1945
This article looks at some lesser-known aspects of the introduction, establishment and development of cinema in the city of Harbin in the period from 1900 to 1945., Attempts to create the city’s own film production
Keywords: Harbin, cinema, film distribution, emigration
Роль и место кинематографа в культурной жизни русского Китая до сих пор мало изучены. Несмотря на достаточное количество работ по истории строительства КВЖД и города Харбина, кинематографу практически не было уделено внимания. Объясняется это довольно просто: за всё время существования Харбина, в силу ряда причин, он так и не стал городом с развитой кинематографической структурой. Речь идёт не о кинотеатрах, которых здесь всегда хватало, а о кинопроизводстве. Хлынувшая в Китай первая волна эмиграции, в начале 20-х годов, картину не улучшила, так как лучшие артистические силы страны, покинувшие родину в годы революции и гражданской войны, отправились искать счастья на запад. Всё же, скромные попытки снимать кино были.
Особенно удачным оказался опыт в области хроникального кино, причём первые и весьма удачные попытки относятся ещё к началу XX века. Тогда же произошло и формирование системы кинопроката. Историография по этому вопросу крайне скудна, некоторые сведения о кинотеатрах Харбина приведены у Г. В.Мелихова [5], о киносъёмках в 20-е годы у Р. Янгирова [16]. Немало сведений можно почерпнуть из Летописи Российского кино [3, 4].
Построенный русскими в начале XX века Харбин развивался во многом по образу и подобию многих отечественных городов с соответствующими непременными атрибутами: промышленными районами, торговыми улицами и рыночными площадями. А кинематограф, как и в других городах, приживался с большим трудом, недооценённый и публикой, предпочитавшей в качестве культурного досуга и развлечений театр и цирк, и предпринимателями, не видевшими коммерческой выгоды в развитии нового «аттракциона». Первые показы кинематографа состоялись в Китае в1896 году, и именно в Шанхае. В Маньчжурии «живые фотографии» появились спустя 8 лет в 1904 году. Первый кинотеатр в Харбине открыл 7 января 1905 года бывший ростовский кинодемонстратор Пантелеймон Васильевич Кобцов. Назывался он – «Французский электро-кинематографический театр». С этого момента кинематограф прочно прописался в городе, иллюзионы стали возникать один за другим. В 1906 году открылся «Иллюзион» Л.С Финкельштейна (интересно, что в день премьеры здание кинотеатра было иллюминировано 3 тысячами свечей). Спустя некоторое время открылся «Декаданс» К.С Ягджоглу, в Новом городе работали «Прогресс» (при гостинице Гранд-Отель), а с 1908 года – «Ориент» [5, с. 265]. Последовали и первые происшествия, связанные с кино, так 15 февраля 1909 года, в Харбине сгорел дотла «Единственный старый кинотеатр на Дальнем Востоке С. К. Трайстара». Причиной пожара стало самовозгорание ленты «Жизнь Иисуса» во время её демонстрации.
С 1909 года в Харбине начали снимать кино, причём уже первая киносъёмка «прославила» Харбин на весь мир. Речь идёт об убийстве маркиза Ито Хиробуми корейским патриотом Ан Чун Гыном 13 октября 1909 года на перроне харбинского вокзала. Это событие нашло широкий отклик в российской прессе. «Прибывшие с Дальнего Востока лица передали интересные подробности кровавой сцены убийства маркиза Ито, при которой так же, как и при убийстве Столыпина, присутствовал теперешний премьер В.Н. Коковцов. В.Н. Коковцов выказал много мужества и выдержанности характера и не только не смутился близкой опасностью, но подхватил падавшего маркиза, который почти у него на руках и скончался. Известно, что убийство произошло в момент торжественной встречи В.Н. Коковцова в Харбине, и вездесущий кинематографщик, желая запечатлеть на ленте, вертел свой аппарат и продолжал вертеть его и во время выстрела. На ленте отразилось, таким образом, всё происшедшее в эту бурную минуту. Когда счастливый обладатель ленты захотел её потом демонстрировать в своём кинематографе, последовало вдруг запрещение. Оказывается, лента зафиксировала одну любопытную сценку: изображён В.Н. Коковцев, самоотверженно поддерживающий падающего маркиза, а невдалеке от него группа испуганных лиц, сопровождавших Коковцова и Ито. Они растерялись и бросились в бегство, а один русский генерал полз на четвереньках и боязливо оглядывался. Узнав о запрещении демонстрировать эту ленту, к владельцу кинематографа обратился бывший тогда в Харбине один французский предприниматель. Он дал ему 15,000 франков за эту ленту и увёз её во Францию, где она и демонстрировалась в течение долгого времени.» [15]. Эту трагедию заснял на киноплёнку вездесущий Пантелеймон Кобцов, оказавшийся в тот момент с киноаппаратом на перроне.
Не меньший интерес у российской публики вызвала другая картина Кобцова «Город чёрной смерти Харбин», посвящённая героической борьбе русских врачей с чумой в Харбине и его окрестностях [1, с.76]. И уж совсем необычное кино показали в Харбине в марте 1912 года. Под руководством А.М. Дон-Отелло была произведена съёмка казни китайских революционеров в предместье города. Процесс был настолько страшный, что первый оператор Я.А. Жданов не смог довести её до конца, и лишь с приездом опять же П. Кобцова фильм завершили и демонстрировали только на закрытых сеансах. Здесь необходимо остановиться на весьма примечательной личности одного из пионеров кинематографа Маньчжурии, речь идёт об Антоне Михайловиче Дон-Отелло. Вклад этого человека в развитии кино в Сибири, на Дальнем Востоке и в Китае трудно переоценить. По семейным преданиям Антонио Микеле Донателло родился в бедной многодетной неаполитанской семье. Мальчишкой ему удалось устроиться на корабль и отправиться в плаванье. Так в конце XIX века он оказался на Дальнем Востоке, где волею случая прибился к бродячему цирку, с которым исколесил множество больших и малых городов России. Позднее фамилия Донателло трансформировалась сначала в псевдоним Дон Отелло, а затем стала его новой русской фамилией. Соответственно из Антонио он превратился в Антона. В начале XX века, бросив цирк, Дон-Отелло занялся кино, а в конце 1907 года открыл в Иркутске собственный иллюзион. Начинающий предприниматель проявил недюжинную деловую хватку, быстро расширил свои бизнес, открыв кинотеатры в Верхнеудинске и Чите. В 1910 году Дон-Отелло основал филиал своей прокатной конторы в Москве (основная находилась в Иркутске), через которую закупал все новинки кино для демонстрации в Сибири. Журнал «Наша неделя» от 1912 года так описывал киносеть Дон-Отелло: «Картины ставятся в Иркутске первым экраном, а затем идут в своих отделениях в Чите, Верхнеудинске и проходят дальше, как прокатный материал в следующем порядке: Харбин, Владивосток, Хабаровск, Благовещенск, Никольск-Уссурийский, Файлер, ст. Маньчжурия, Сретенск и последний этап в Забайкалье-Троицкославске, потом снова возвращаются в Иркутск и совершают новый круг – Канск, Барнаул, Бийск, Минусинск, Бодайбо и, наконец, Якутск» [10]. Оборот картин впечатляет: если в 1910 году прокатная контора А.М. Дон-Отелло владела картинами общим метражом в 60 000, то через два года уже 500 000. В 1913 году Антон Михайлович объединил свои капиталы с купцом из Владивостока М.А.Алексеевым, и их прокатная контора «Дон-Отелло, Алексеев и К» стала крупнейшим предприятием в стране. После февральской революции 1917 года, Дон-Отелло назначается вице-консулом России в Харбине и развивает здесь активную деятельность. Но об этом чуть позже.
Сеть иллюзионов в Харбине постепенно расширялась. Только за год с 1912 по 1913 в городе открыли свои двери два новых кинозала: «Гранд-Иллюзион», «Реноме». Кто же из артистов был наиболее популярен у харбинцев в эти годы? В воспоминаниях одного из современников отмечается: « Первым артистом с апломбом и непоколебимой самоуверенностью выступил на харбинском экране бессмертный Макс Линдер. Он сразу стал кумиром зрительного зала; даже такой верный друг русского театра, как Влас Дорошевич, восторженно признал Макса Линдера властителем нового, истинно демократического театра – «великого немого». С Максом Линдером не без успеха боролся за первенство Глупышкин, имевший много поклонников и особенно поклонниц среди публики попроще. Из уважения к этому обстоятельству наблюдательные владельцы театров выпускали Глупышкина по праздникам для рабочей аудитории. Усовершенствование киносцены, впрочем, шло столь быстрыми шагами, что мы ещё не успели забыть «Дочь звонаря», как на экране появилась великолепная московская кинопродукция с Иваном Мозжухиным, Натальей Лисенко и Верой Холодной. Наши артисты затмевали заграничных прекрасной игрой и внешними данными. Одно лишь можно было поставить в минус тогдашним русским картинам – излишнее увлечение» [14]. Кроме того, хорошо знали в городе и таких звёзд мирового кино, как: Чарли Чаплин, Аста Нильсен, Лида Борелли, Лина Кавальери и др.
После гражданской войны в Китай прибыло более 60 тысяч эмигрантов, большая часть которых осела в Харбине. Некоторые из вновь прибывших эмигрантов приняли участие в культурной жизни города. В январе 1925 года открылся новый кинотеатр «Паллас» на 1000 мест, его владельцем был всё тот же А. М. Дон-Отелло. «Первый основатель кинематографического дела в Сибири-Забайкалье А.М Дон-Отелло приносит свои лучшие пожелания харбинцам на 1925 год и верит, что он их всех увидит в своём кинотеатре, где он обещает дать всё лучшее, что дала кинематография за последние годы. Мой двадцатилетний опыт даёт мне возможность представить моим уважаемым посетителям, всё, что им требуется от кино… хорошую музыку, чувствовать себя в театре, как в храме искусства и отдыха, за небольшую плату иметь большое удовольствие» [3, с. 505].
Очень важное событие произошло в октябре 1925 года: в городе при Профсоюзе работников искусства (Рабисе) КВЖД открылась учебная киностудия. Её возглавили Б.В.Чайковский и артист Дольский. Обучали в студии разным предметам: художник М.Ф. Домрачев – истории искусств, комик Я.А.Варшавский – основам киноискусства, танцор Феоктистов – ритму и пластике, кинооператор Машин – технике кино и др. В студии предполагалось создать ещё два отделения – актёрское (срок обучения – год) и кинотехническое (пять месяцев) [2, c.507].
Не отставало и издательское дело: с октября 1927 года стал выходить журнал «Театр и искусство», пропагандировавший культурно-просветительские мероприятия Железнодорожного собрания КВЖД (и о кино тоже). Практически одновременно вышел в свет журнал «Зигзаги», посвящённый вопросам искусства и кино (редактор А.Ф. Любавин), последний издавался до конца 1928 года. На удивление много снимали в Харбине кинохроники. Лаборатория Пантелеймона Кобцова, плодотворно работавшая вплоть до начала 30-х годов, отслеживала все важнейшие события из городской жизни. В феврале 1921 года в местных кинотеатрах состоялся показ хроникального сюжета «..крещенского водосвятие на реке Сунгари, при небывалом огромном количестве молящихся» [3, с. 355]. А в марте того же года в кинотеатрах «Модерн» и «Ориент» демонстрировали похороны доктора А.В. Синицына, трагически погибшего во время ликвидации эпидемии чумы. Работа пожарной дружины, уголовного розыска, праздники — ничто не укрывалось от взора местных кинооператоров.
Конец 20-х годов ознаменовался не только экономическим кризисом, но и рядом знаменательных событий. «Великий немой» заговорил, чем оживил интерес публики к себе, которую развлекать становилось всё сложнее. В Китае звуковое кино или «говорящая фильма» (термин тех лет) получило своё распространение с 1929 года. «По инициативе местного отдела ХСМЛ и благодаря содействию руководящими указаниями и аппаратами со стороны профессора Робертсона, заведующего лабораторией новейших технических изобретений при национальном комитете ХСМЛ, в Китае 7 октября впервые состоится демонстрация говорящего фильма. Профессор Робертсон с шумным успехом демонстрировал действие звукового фильма в ряде крупных городов южного Китая» [8, с.14]. Спустя некоторое время все кинотеатры Харбина: «Палас», «Ориент», «Стар», «Америкэн», «Модерн», «Гигант» были оснащены необходимой аппаратурой. Однако не все встретили техническое новшество с восторгом. 16 августа 1931 года харбинская газета «Русское слово» писала: «После первого звукового кинотеатра «Капитоль» все бросились переоборудовать остальные кинотеатры – «Палас», «Ориент», большой кинотеатр Аккерштейна. Харбинцы стоят перед угрозой почти вовсе лишиться своего самого любимого, самого массового зимнего увлечения – немого экрана. Шумовые эффекты, музыка и пение, добавленные к немому высокохудожественному действию, пожалуй, лучшее, на что может рассчитывать харбинская публика. Мы должны пережить увлечение «говорилкой» [4, с.144]. Пережить не удалось; более того, звуковое кино принесло новую проблему русскоязычной публике. Иностранные фильмы, составлявшие львиную долю репертуара кинотеатров, не были дублированы на русский язык. Выходили из положения по-разному, вот как, например, решали эту проблему в Мукдене. «Для удобства русской публики дирекцией «Мукден-Театра» будет выпускаться на каждую картину подробное либретто, в котором будут находиться переводы всех разговоров и прочих действий на звуковом фильме. Составление либретто поручено известному в Мукдене преподавателю иностранных языков Б.П.Вялых, при содействии которого мы уверены русская публика, посещающая звуковое кино, получит полное впечатление от происходящего на экране на другом языке» [4, с. 146].
Но стоит отметить, что не все кинотеатры города были чисто «киношными». «Модерн», например, сочетал в себе несколько функций: здесь помимо показа кино выступали с бенефисами артисты оперетты, мастера других жанров. Одним словом, он стал предшественником современных киноконцертных комплексов. В репертуаре харбинских кинотеатров конца 20-х – начала 30-х годов доминировали американские фильмы. Особым успехом пользовались фильмы Сессиля де Милля – «Изгнанник», «Знак креста» и др. С появлением музыкальных фильмов кумиром местной публики стал французский шансонье Морис Шевалье, картина с его участием «Улыбающийся лейтенант» вызвала форменный ажиотаж среди горожан. Особое внимание вызывали картины, черпавшие сюжеты из русской жизни. Одни были сняты русскими кинорежиссёрами, как например, фильм Я. Протазанова «Белый орёл» (с Анной Стэн в главной роли), с успехом демонстрировавшийся в 1930 году одновременно во всех кинотеатрах Харбина. Другие – западными – «Время изменится, горе развеется» (с Эвелиной Хольт), «Екатерина императрица России» (Александр Корда) [14]. Необходимо отметить, что компании, занимавшиеся прокатом фильмов в Харбине, покупали их, так называемыми, пакетами, то есть оптом и подешевле, поэтому качество многих картин оставляло желать лучшего. Но с 1930 года на экраны Харбина стали попадать настоящие шедевры киноиндустрии. Например, фильм Льюиса Майлстоуна «На западном фронте без перемен» – реалистичная картина, полностью сохранившая драматургию Э.Ремарка и получившая премию «Оскар». В 1932 году в прокате появился ещё один фильм, оскароносный «Гранд Отель» с Гретой Гарбо, некоторое время спустя «Американская трагедия», известного режиссёра Джозефа фон Штернберга. Настоящая дискуссия разгорелась в местной прессе после показа «Дон-Кихота» Георга Вильгельма Пабста с Фёдором Ивановичем Шаляпиным в главной роли.
В 1935 году монополии американских фильмов был нанесён чувствительный удар. «…До последнего времени главными поставщиками картин для Харбина были американские киностудии. Очень редко мелькали французские и английские картины, немецкие почти не появлялись на местных экранах. Пробел этот как будто стал заполняться в последнее время, и мы видели несколько исключительно интересных картин немецкой продукции, напомним хотя бы «Девушек в форме» с изумительными артистками Дороти Вик и Гертой Тиль. В ближайшее время, как нам сообщили, группа немецких и японских предпринимателей открывает в Харбине новый кинотеатр» [11, с.12]. Спустя некоторое время в Харбине была организована «Харбинская кинопрокатная компания». С японским упорством и немецкой целеустремлённостью компания рьяно взялась за дело. У муниципалитета было арендовано здание кинотеатра «Гигант», получившее новое название – «Азия». Здание подверглось капитальному ремонту, в ходе которого был переоборудован зрительский зал (оббит специальным материалом — «селлотексом», препятствующим попаданию звука извне), установлено новое световое оборудование, старые проекционные аппараты заменены на германские, фирмы «Klang-film».
Новая компания объявила, что своей главной целью ставит желание познакомить харбинскую публику с германской продукцией и обещает привезти целый ряд исключительных фильмов. Большинство картин должна была предоставить знаменитая немецкая киностудия «УФА». В числе заявленных к показу были: «Сильва», «Графиня Марица», «Принцесса Турандот», «Цыганский барон», «Война вальсов» и др. Компания выполнила своё обещание и вскоре с «Азией» конкурировать стало сложно. Если в других кинотеатрах премьера нового фильма проходила 1-2 раза в неделю, то в «Азии» до 4 (!), а количество сеансов увеличилось с 3-х до 7 в 1937 [12, с. 24]. Нарастающая конкуренция заставила владельцев других кинотеатров придумывать различные способы завлечения публики. К примеру, администрация кинотеатра «Капитол» совместно с редакцией журнала «Рубеж» устроила специальный конкурс. Перед премьерой фильма «70 тысяч свидетелей» на страницах «Рубежа» были опубликованы фотографии артистов. Предлагалось угадать, кто из них какие роли будет исполнять. В качестве первой премии выдавался полугодовой абонемент на посещение кинотеатра, обладатель второй получал 10 бесплатных билетов в ложу, а третьей – 10 бесплатных билетов на свободные места [10, с.22]. Интерес к кино среди харбинцев был такой, что торговый дом «Чурин и К» специально выписывал из Америки целый ряд изданий, посвящённых кино : «Modern Screen», «Modern Romances»,«Movie Classic», «Fotoplay» и др.
К 1940 году в Харбине главенствовали два кинотеатра «Модерн» и «Азия». Борьба за зрителя между ними шла не шуточная. Новой формой привлечения зрителя стало создание киноконцертных программ, когда перед показом кинофильмов устраивались представления артистов разных жанров. Если в «Модерне» шёл показ артистов драматической студии В.И.Томского и выступали артисты балета, то в это же самое время в «Азии» демонстрировал своё мастерство знаменитый жонглёр-эквилибрист П. Говорков. Существенно отличались и кинопрограммы: когда в «Модерне» шла весёлая французская оперетта «Сорванец-девчонка» (с Мэг Пемонье), то в «Азии» демонстрировались немецкие комедии «Баркаролла» и «Белакурая Кармен» [10]. Сеансы начинались одновременно, и горожанам приходилось регулярно ломать голову, куда пойти. В числе наиболее интересных картин, показанных в то время в харбинских кинотеатрах, можно выделить «39 шагов» Альфреда Хичкока, «Великая любовь» Абеля Ганса, фильмы с участием великой русской актрисы Ольги Чеховой, снимавшейся в Германии.
В конце 20-х годов было предпринято несколько попыток наладить производство художественных фильмов. Так в 1927 году некто Леонтьев (бывший актёр известного в Москве театра Корша) предпринял попытку создать русско-китайское общество, с целью постановки «первого фильма из русско-китайской жизни», с привлечением «русских артистических сил». Но, по всей видимости, из-за финансовых проблем этот проект остался неосуществлённым. [3, с.601].
В марте 1929 бывший петербургский ресторатор Н.А. Крылов, имевший небольшой опыт работы в кино (он снимался в роли Николая II, в картине «Тоска по родине») и Е. Истомин (бывший сотрудник берлинской киностудии «Terra-Film») разработали план создания в городе киностудии. В качестве партнёров планировалось привлечь немецкие фирмы [4, с. 684]. Но и этот проект не получил реального воплощения. Наконец в 1930 году, в литературно-художественном журнале «Рубеж» появилась интересная заметка: «Одним из последних интереснейших современных достижений Харбина надо, безусловно, признать образование «Русско-китайской кинематографической компании «Мишин-фильм» (г. Харбин), имеющей собственное ателье, возглавляемое известным на Дальнем Востоке режиссёром и оператором в одном лице – С.С.Мишиным. Компания возникла по инициативе Мишина, которому после долгих поисков и трудов удалось привлечь необходимый капитал, но главным спонсором и компаньоном стал господин Хао, большой знаток и любитель кинематографа. Сразу после образования компания приступила к съёмкам большой трюковой комедии под названием «На черепахе за счастьем». На главную роль в фильме Мишина был привлечён хорошо знакомый большинству харбинцев нищий карлик Ню Ван Фу. Нищий попрошайка, зарабатывающий хлеб своим ремеслом более 40 лет, оказался весьма талантливым и прилежным учеником. После нескольких дней проб Мишин приступил к съёмкам. Фильм насыщен множеством комических трюков типа: поездка главного героя, восседающего на лестнице, привязанной к движущемуся на высокой скорости автомобилю, или полёт на ковре-самолёте над городом в стиле Дугласа Фербэнкса в его знаменитом фильме «Багдадский вор». На вторые роли были привлечены известный харбинский баянист М. Родненький, артистка Меньшикова» [8, с. 22]. К сожалению, дальнейшая судьба и фильма и компании неизвестна. Сообщалось, что фильмом заинтересовались на знаменитой студии «Парамаунт» и даже прислали письмо с лестными отзывами на фильм, но дальше этого дело не двинулось.
Не менее интересна история харбинки Клавдии Жернаковой, едва не ставшей звездой японского кинематографа. В 1926 году она жила с отцом в Японии. Одна из японских студий готовилась к съёмкам фильма «Капитан Херасе» освещающей эпизод русско-японской войны. На роль дочери адмирала Макарова требовалась русская актриса. Долгие поиски режиссёра ни к чему не привели. Тогда один из ассистентов посоветовал ему сходить в Токио в православный храм на воскресную службу. Там он и встретил Клавдию Жернакову. От предложения сыграть в кино она долго отказывалась, ссылаясь на то, что прежде нигде и никогда не выступала. Однако, в конце концов, Клавдию уговорили. Съёмки проходили в течение месяца, а её партнёром по съёмочной площадке был знаменитый японский актёр Ивато. После съёмок Жернаковой вручили гонорар в 450 иен и предложили сняться в следующем фильме, «Воскресение» по роману Л.Н.Толстого, однако девушка отказалась и уехала в Харбин [6, с.8].
В самый разгар второй мировой войны, в 1943 году, сразу в нескольких китайских городах, в том числе и в Харбине, снимался фильм «Мой соловей» («Королева песни»). Картина рассказывала о судьбе русских артистов, бежавших от большевиков в Китай. В нём были задействованы артисты Г.С. Саяпин, И.Н Энгельгарт, Е.Н. Марухина, О.Г. Ердяков, В.И. Томский, М. Шильников. Главную роль в картине исполнила русская актриса с китайским псевдонимом Ли Сяньлань, кто скрывался за ним, установить пока не удалось [4, с.786]. Интересно, что ставила фильм знаменитая японская кинокомпания «Toho», в 50-е годы открывшая миру кинорежиссёра Акиру Куросаву.
Таким образом, подводя некоторые итоги, необходимо отметить следующее. Кинематограф в Харбине в 10-40-х годах XX века, с одной стороны, развивался с тенденциями характерными для других российских городов — а Харбин всё-таки был городом, где русское население доминировало — шло формирование сети кинотеатров, была отлажена система проката, начато производство первых киносъёмок. Отличительной особенностью было весьма успешное развитие кинохроники, освещавшей повседневную жизнь города и горожан. С другой стороны, отсутствие технической базы и кадров (режиссёров, операторов, актёров) не позволило развить в данном регионе игровое кино. Опыт студии Мишин-фильм и японских студий не в счёт, они носили разовый и во многом случайный характер. Военно-политические и социально-экономические потрясения Второй мировой войны окончательно свели на нет все усилия на создании кинематографа в Харбине.
